ТАНЕЦ РУССКОЙ АПСАРЫ

Апса - вода, рас - любовь, сарае - плавать в любви. Апсары рождались из воды и, подобно ангелам, могли изменять жизнь смертных и приостановить течение времени. Эти небожительницы из древнеиндийских легенд виртуозно исполняли классический танец, приносящий процветание и благосостояние. Милана Северская танцует и преподает основы этого танца в Петербурге.

В Концертный зал у Финляндского вокзала, где Милана представила новую программу, пришли истинные «гурманы» пластического искусства, ибо поданное на сцене «блюдо» было верхом эстетства. Несмотря на синхронный перевод танца, все первое отделение концерта зрителя с высшим гуманитарным образованием не покидало чувство неполноценности собственного престижного диплома. Когда испарилась надежда постигнуть глубокий подтекст «священнодействия», удалось расслабиться и получить «древнее» божественное удовольствие. В русской апсаре танцевало все: ноги, окольцованные венком мелодичных колокольчиков, мягкие оголенные руки, подвижные пальцы, почти на треть подвергнутые ритуальному «маникюру», и даже невероятно пластичное лицо. При помощи абхинайи, утонченной мимической игры, передающей различные эмоциональные состояния, достигается наиболее мощное воздействие на публику. Милана показала два самых древних стиля классического танца. «Бхаратнатьям» — воплощающий энергию, жизнеутверждающую силу, напоминает движения оживших храмовых скульптур. «Мохини Аттам» — танец очарования, грациозен и нетороплив, олицетворяет иллюзию материального мира, под которой мы все находимся.

Тане, Терезе и Оле, с удивлением обнаружившим на афише имя бывшей однокурсницы по Лесотехнической академии, спектакль-балет очень понравился: «Милана всегда была необычной девушкой, выделялась из всех — и тем, что говорила, и как одевалась. Такого не было в магазинах! Казалось, что она информацию получает откуда-то из космоса».

— Ну, это уж слишком, — Милана настолько «выжата» после концерта, что ей едва хватает сил на улыбку. — Просто я занимаюсь классикой с детства, восемнадцать лет. Ходила в школьный кружок индийских танцев, потом училась у преподавателя в Петербурге шесть лет, как оказалось, это было непрофессионально. Пришлось ехать в Москву, потом в Индию. Последний раз провела там два года: занималась «Мохини Аттамом», классическим пением, игрой на индийском инструменте, йогой, боевыми искусствами.

Меня никто никуда не приглашает, всего добиваюсь и всюду езжу сама.

— Откуда у русской девушки интерес к индийской культуре?

— Не к индийской, а к древней. Я не увлекаюсь индийскими фильмами. В магазинах «Ганг» никогда не была. Классика не имеет никакого отношения к современной индийской культуре: там сейчас то же, что и у нас, — эстрада, американизация. То, чем я занимаюсь, больше, чем просто индийский танец.

Это искусство, которое до сих пор несет в себе духовность. Знания, сохранившиеся в Индии, принадлежат всему миру. Настоящие учителя на юге говорят, что эти знания даже имеют отношение к Египту.

— Наверное, увлечение повлияло и на ваши религиозные убеждения?

— Нет, я христианка. Танцы связаны с индуизмом, но не с точки зрения религии, а со стороны культуры. Все задумываются о том, откуда мы, зачем мы здесь, а это искусство дает ответы на такие вопросы, потому что такова традиция, насчитывающая пять тысяч лет. Я по второму образованию психолог и уверена, что все открытия современной психологии на самом деле связаны с Востоком. Не знаю, догадываются ли об этом сами специалисты, но это факт.

— У вас очень интересный наряд.

— Традиционный танцевальный. Для каждого стиля есть свой костюм — подобие сари, сшитое определенным образом. Украшения, колокольчики храмовые (танцы исполнялись раньше только в храмах). Их нельзя надевать в других случаях, только во время классического танца. Все привезено из Индии.

— Поражает, насколько послушно ваше тело!

— Занятия по шесть-восемь часов каждый день. Классический танец нельзя сравнивать с балетом, где большая физическая нагрузка. Здесь доминируют пластика, язык жестов. В Индии заниматься очень тяжело: дикая жара. Но у меня была цель — взять от занятий все, что могу.

— Искусство требует каких-то ограничений в повседневной жизни?

— Почти нет. Несколько лет я была вегетарианкой, но теперь ем все подряд. Чтобы заниматься духовным искусством, нужно вести достаточно чистый образ жизни, о чем сказано в древних трактатах. Женщина должна быть замужем, быть скромной и порядочной.

Марина ПОЛУБАРЬЕВА